Как в русской литературе создавалась духовная почва для революционного катаклизма
Доклад председателя Издательского совета Русской Православной Церкви митрополита Калужского и Боровского Климента на конференции «Духовный кризис в русской литературе и революционные потрясения XX века»
Со времён исчезновения СССР прошло почти два десятилетия. Однако многие исторические вехи в судьбе русского народа по сию пору воспринимаются через призму советской идеологии. В СССР хватало достижений – научных, военных, спортивных. Однако создавался он на почве страшного социального потрясения, на костях миллионов жертв, поэтому и прочность советской государственности оказалась гораздо меньше, чем мечтали её творцы. Россия простояла с момента создания Иваном III во второй половине XV столетия до начала XX века 450 лет. И это если не считать историю домонгольской Древней Руси! СССР продержался всего семь десятилетий. Надо полагать, не на том фундаменте он стоял, чтобы долгая жизнь ему была обеспечена.
Митрополит Климент (Капалин): «Главная причина исторического беспамятства – забвение Бога»
Судьба государства, рождённого революцией, умещается по своему смыслу в одну евангельскую притчу. Сказал Господь: «И так всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошёл дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошёл дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое» (Мф. 7:24-27).
Поэтому, видимо, в наши дни уместно с разумной долей скептицизма вглядываться в старые советские объяснения сути исторических явлений.
Так, например, отношение к революционным потрясениям 1917 года не как к великой трагедии, а как к началу «светлого пути» в наши дни выглядит и неуместно, и архаично. Революция и гражданская война были братоубийством, они необыкновенно дорого обошлись нашей стране и нашему народу. Речь идёт не только о миллионах павших, не только о чудовищных материальных потерях, но также о падении нравственного чувства, о богоборческой и антицерковной политике победивших сил. Таким образом, всякого рода славословие в адрес революционного взрыва столь же неприемлемо, как поздравления со свадьбой в день похорон. В отношении социальных потрясений начала XX века уместны скорбь, молитвы о безвременно ушедших и стремление честно разобраться в том, что привело к этой катастрофе.
Так вот, разбираясь с причинами катаклизма, стоит задуматься о том, что подобного рода сдвиги не происходят на фоне абсолютного духовного благополучия. Конечно, тяжелейшая Первая мировая война, натиск внешнего врага и «труды» руководимых им революционеров, которые изнутри подтачивали Империю, действовали на державу разрушительно. Однако то гласное и негласное одобрение, которое получали радикальные силы от русского образованного общества, было плодом не одних лишь недолгих военных лет. Открытому революционному взрыву предшествовало длительное духовное развращение образованного класса. В итоге оно обеспечило революционерам, то есть врагам государства и Церкви, почти полную вседозволенность.
Богоборческий декрет: 100 лет назад большевики "отделили" Церковь от государства и школу от Церкви
И русская литература, как ни тяжело говорить об этом, сыграла свою негативную роль в развращении общества. Разумеется, не вся, было достаточно исключений. Но в период так называемого Серебряного века нетрудно заметить нарастание печальных тенденций. Корнями же они уходят в эпохи, отстоящие от кануна революции на полстолетия, если не на столетие.
Так в обществе размывается идеал целомудрия. Распутство же, в самом прямом и незамысловатом смысле этого слова, усилиями известных писателей и поэтов становится делом милым, приемлемым, чуть ли не частью общественной нормы. Литература обращается к тёмной мистике, не имеющей ни малейшей христианской основы. Внимание к языческой культуре, мифологии, вплоть до обрядов и мистерий дохристианской древности, растёт. Повышается градус магизма, эзотеризма, и даже столь именитые поэты, как Валерий Яковлевич Брюсов, отдают ему дань.
Идеалы «общественного блага», «социальной справедливости», которые могут быть достигнуты путём сокрушительных ударов по государственному строю, оправдываются и даже находят прославление. Например, у Максима Горького. О существующем социуме открыто и прямо писали: он «душен», в нём «не хватает свободы» и «всё прогнило».
Что же касается Православия как духовной основы русского общества и Церкви как столпа веры, то немногие осмеливались возвысить голос в их пользу, в их оправдание. Напротив, Церковь оказывается предметом обличения. Так много говорится в предреволюционную эпоху о том, что Церковь не поддерживает ту самую «социальную справедливость», что она наполнена пустым «обрядоверием», а живая душа из неё ушла! Показательна в этом смысле позиция Льва Николаевича Толстого.
Фото: Alexander Chizhenok / Shutterstock.com
Революция в очень значительной степени выросла изо всей этой «вольности» духовной. Русское общество, напитавшись идеалами ложной свободы и уйдя от свободы истинной, обрело судьбу евангельского «разделившегося дома». Иисус, обличая фарисеев, сказал: «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит» (Мф., 12:25).
Итак, сначала дом, стоявший на камне, разделился и пал. Затем новый дом, построенный на песке, долго не простоял и рухнул, как и первый. Это печальные уроки, которые нельзя забывать – столь дорогой ценой они получены.