Зачем Россия раздает безнадежные долги и потом их списывает?

Бессменный глава Министерства иностранных дел России Сергей Лавров выступил на Форуме молодых дипломатов Азиатско-Тихоокеанского региона. Он рассказал, как Россия поддерживает другие государства:

В основном это содействие идет странам, которые соседствуют с РФ. Но значительные суммы направляются и на достижение целей устойчивого развития в других регионах, в том числе и в Африке.

По словам Лаврова, только африканским государствам Россия списала 20 миллиардов долларов долга за 15 последних лет, а всего – 140 миллиардов за 20 лет. Но насколько рационально действует Россия в таких вопросах?

Масштаб проблемы

По мнению главы МИД, в целом речь идет о незначительных для экономики суммах, а 90% из этих долгов взыскать было в принципе невозможно. Что ж, счастливый человек Сергей Викторович, если для него 140 миллиардов или даже 14 миллиардов долларов (оставшиеся 10%) – незначительные суммы! У нас в России минимальная заработная плата, между прочим, – 140 долларов. Можно было бы выплатить такую зарплату целому миллиарду граждан России – жаль, что их взять-то негде. Ну или хотя бы ста миллионам, если списать 90% долга.

Сто миллионов, минимальная зарплата, один месяц. А может быть, цифры и впрямь не такие уж космические? Давайте возьмем самую актуальную единицу измерения – многострадальную российскую пенсию. Правда ли, что у нас пенсионеры недоедают, потому что мы спонсируем каких-то далеких братьев?

Сергей Лавров. Фото: www.globallookpress.com

Что такое 140 миллиардов долларов за 20 лет? Это – по текущему курсу – около 10 триллионов рублей, то есть 500 миллиардов рублей в год.

Ежегодные расходы Пенсионного фонда России – 7,35 триллиона рублей.

То есть, даже получив эти 140 миллиардов зеленых бумажек с Черного континента и от других должников прямо сейчас, мы сможем платить пенсии всего лишь год с четвертью. Это немало, но в 20-летнем раскладе – капля в море.

Вопросы о заемщиках

Политическая структура развитых стран стабилизировалась достаточно давно – на Западе еще до Второй мировой войны, в Центральной и Восточной Европе – в начале 1990-х, в благополучных странах Востока – не позже 1970-х годов. Преемственность власти – это еще и преемственность ответственности: оказывая определенную услугу одному правительству, ты можешь рассчитывать на благодарность и от следующего набора министров. Это, кстати, в полной мере относится и к России, которая, отказавшись в 1917 году от всех обязательств царского и Временного правительств, впоследствии строго блюла все свои экономические обязательства, несмотря на неоднократные повороты политического курса. Даже знаменитый дефолт 1998 года был многократно обсужден с держателями крупных пакетов ГКО, и после реструктуризации долгов все они были погашены за несколько лет.

Иное дело Африка или буйная Центральная Азия. Где все те замечательные лидеры, которых кормил СССР? Где наследники Гамаля Насера, Кваме Нкрумы, Секу Туре, Муаммара Каддафи? Где политические выгоды от военной и финансовой поддержки Мохаммада Наджибуллы? Того и гляди встанет на «правильный» путь развития даже самый стойкий из наших традиционных партнеров – страна Фиделя и Рауля Кастро. Да что там говорить, если даже Белоруссия при любой размолвке с Москвой начинает заигрывать с Западом, а Казахстан откровенно сделал ставку на Китай?

Не стоит обвинять «братьев наших меньших» – участь малых государств во многом состоит в получении выгод от маневрирования между великими державами. Но великим державам это иногда обходится очень дорого – так, безумные траты на построение социализма за рубежом стали одной из главных экономических причин краха Советского Союза.

Поэтому при любом решении о предоставлении той или иной помощи аналитики МИДа и Минфина обязаны дать четкие ответы на вопросы:

• Надежно ли положение руководства страны-партнера?
• Могут ли на смену ему прийти недружественные силы, не признающие обязательств предшественника?
• А если да – готовы ли мы защищать этого партнера всеми способами, вплоть до военных?

Как вы понимаете, перед нами случай, в том числе и сирийского лидера Башара Асада, по которому специалисты обязаны были ответить: «Нет, Да, Да».

Человеческий фактор

А что, если они дали другие ответы? Встает вопрос – должны ли люди, подготовившие решение о выдаче кредита, который канул в Лету, нести соразмерную ответственность за потерю государственных средств? Понятно, что окончательный документ подписывают министры или лидеры страны, но проработка лежит на плечах невидимых миру клерков. И, кстати, всегда ли их желание поддержать условное Бурунди бескорыстно?

Более того, списание долгов в бизнесе – весьма коррупциогенная процедура. Когда одно предприятие «прощает» долг другому, всегда возникает подозрение, что лицо, принявшее такое решение, получило за это на руки скромную сумму – скажем, процентов десять-пятнадцать. Возможно ли это в международных отношениях? На уровне министров и глав государств – едва ли, но, опять же, нельзя исключать личной заинтересованности части экспертов, которые ведут первоначальную подготовку процедуры.

За этим, безусловно, необходимо строго следить. Списание долга, как и выдача кредита, – серьезный дружественный шаг, ослабляющий давление на экономику партнера, но дружба обязана быть взаимной.

Вклад в развитие

Итак, Бог с ними, со 140 миллиардами. Естественно задать вопрос: а не раздаем ли мы сейчас долги, которые едва ли будут возвращены?

Правильный ответ – да. Происходит это чаще всего через бизнес-процессы. Покажем на примере железных дорог.

Вот, скажем, поставка на Кубу 75 маневровых тепловозов, произведенных на предприятиях «Синара – Транспортные Машины». Куба – остров большой, вытянутый, железные дороги являются важным для страны транспортом. Наши тепловозы серии ТГМ8КМ – хороший выбор: недорогие, неприхотливые, рассчитанные на влажный тропический климат. Но денег на них (а ведь еще планируется поставить 300 рельсовых автобусов) у кубинцев нет. Поэтому сделка финансируется за счет российского государственного банка.

Фото: www.globallookpress.com

Или иранская компания «Ферротек Стил» покупает 36 единиц российской техники для ремонта железнодорожных путей за 24 миллиона евро. Ну как «покупает» – денег у «Ферротек Стил» тоже нет. Поэтому платит за все наш банк. А иранцы отдадут. Когда-нибудь потом. Возможно.

Чуть раньше РЖД строила железные дороги в Северной Корее за счет, опять же, российских кредитов. Строительство было начато сразу после списания 11 миллиардов долларов северокорейского долга. В стране победившего чучхе иностранную помощь принимают как должное и по умолчанию считают безвозмездной.

Плохо все это? Не факт.

Во исполнение каждого из этих контрактов активизируются промышленные мощности в России, идут технологические разработки, люди получают рабочие места и зарплаты. Во-вторых, экономически сильнее становятся наши партнеры: инфраструктура – необходимое условие развития экономики. А сильный партнер – лучше и выгоднее слабого.

Любой кредит иностранному государству («суверенный долг»), тем более заведомо невозвратный, есть мера экономического, политического и культурного (а порой, чего греха таить, и военного) взаимодействия, есть расширение сферы влияния страны. Любое крупное государство обязано демонстрировать определенную доминантность в международных отношениях хотя бы с ближайшими соседями, иначе его растащат на куски. А самая крупная страна в мире, безусловно, обречена иметь свои интересы во всем мире. Замечательный поэт Киплинг неполиткорректно называл это «бременем белого человека», а мы – превентивным обеспечением экономической и военной безопасности.