Курение - это деградация сознания
Протоиерей Андрей Ткачев о курении
Сегодня речь пойдет о курении и о запретных мерах, которые планируют ввести у нас в стране. Еще недавно курили в ресторанах и кафе, курили и в самолетах. И в парикмахерских курили – как сам мастер, так и клиент.
Но сейчас курят все меньше – и это хорошо, так как падает спрос на табак, снижается риск сердечно-сосудистых заболеваний, продолжительность жизни растет.
Часто спрашивают – как Церковь к этому относится? Например, при Алексее Михайловиче с одобрения Церкви курильщикам табака рвали ноздри. Затем смирились с этим как с неизбежным злом. Кроме того, в 19 веке накануне революции многие священники были курящими, это не было чем-то предосудительным.
Хорошо ли это? Нет, это плохо! В некоторых поместных церквах в Греции, Сербии, на Балканах, среди турков, кофе и табак так пропитали жизнь, что многие не представляют себе жизнь без этого. Наши старообрядцы, наоборот, считали, что есть дьявольские растения – это кофе, чай, табак и картофель – и все это нельзя. Это всё змейское, это все дьявольское, это признак твоей принадлежности к царству Антихриста.
Конечно, крайностей не нужно, никакими запретными мерами ты этого не искоренишь. Но важно профилактикой оградить молодежь от ненужного. Я, например, уверен, что анашу, каннабис, коноплю не закуришь никогда, если до этого не будешь покуривать табачок. То есть те, которые в первый раз дернули косяк, до этого в свои зеленые 11-12 лет покуривали где-нибудь на чердаках или в подвалах, или где-нибудь в парке за деревом простые сигареты. Те, которые начинают колоть в вену – они сначала покурили травку. Те, которые лижут какие-нибудь соли, спайс и так далее, они до этого пробовали уже…
Есть динамика греха. Так вот, ограничивая курение, мы отсекаем человеку путь к более серьезным вещам. Плюс – это пропаганда здорового образа жизни. Сколько можно умирать, не доживая до 60? Ведь 89 Псалом говорит: дни нашей жизни должны быть 70 лет, если в силах – 80. И хотя и в этом случае половина из них – это труды и болезни, все равно мы до этого сейчас не доживаем.
Причем я заметил очень интересную вещь – мужчины массово бросают курить. С шофером поговоришь, со знакомым повстречаешься – бросают. "Вот я бросил, я борюсь с собой! Я бросаю".
Женщины – курят. Женщины курят больше мужиков, посходили с ума, дымят на каждом шагу. В этих курилках – с работы и из кафе выходят покурить – мужчин процентов 25. Остальные все дамы – стоят, смолят, дуют, как паровозы…
Это, кажется, такая деградация сознания. Вопрос даже не в качестве твоих легких: хочешь – засмоли свои легкие, можешь пить смолу мелкими дозами каждое утро, это твое дело, твоя смерть, твои лёгкие, твое покаяние. Но это – деградация сознания, это неправильно на самом деле. Мы-то знаем, что это неправильно. Сегодня нельзя курить вблизи школ, в общепите и в прочих местах – это нормально.
Здесь могут быть, конечно, проблемы, касающиеся слишком большой любви к себе – культа здорового тела, "я буду жить вечно в этом виде, не изменяясь". Это, конечно, бред.
Курение – это не самый тяжкий грех, далеко не самый тяжкий. Есть гораздо более тяжкие грехи, например, осуждение или сребролюбие. Или зависть, или неумение прощать. Это змейские занятия.
Но курение тоже небезобидно. Это ненужная вещь, вы тратите деньги просто в дым – в смолу, которая оседает на легких. Которая по утрам выхаркивается у заядлого курильщика. Это ухудшение здоровья. Это вообще нездоровое занятие.
Это не должно быть борьбой с курильщиками. Хочешь курить – ну и кури себе, никто ж не будет тебя за это сажать в тюрьму. Но это должно быть неким барьером как явлению – ради молодых. Ради тех, которые еще сопливые. И чтобы нам выйти, в конце концов, из этой безбожной эпохи вседозволенности, когда все можно.
Может, надо начать с таких простых вещей, как не курить на остановках общественного транспорта. Да еще потом всех занять в спортзалах раз в неделю. Да на велосипед сесть вместо машины или метро. Да телевизор выключить, например – сутки тишины без телевизора, радио и магнитофона.
В общем, такие инициативы – это вещи здоровые, и я, как священник, вижу в этом позитив и сдвиг в сторону нормальных занятий внутри нашего общества и не могу этого не приветствовать.