Ядерная угроза из Арктики: Миф или реальность?

В мае 2024 года признанная Генпрокуратурой нежелательной в России норвежская экологическая организация Bellona опубликовала доклад о ядерном наследии в русской Арктике. Авторы рисуют апокалиптические картины будущего Арктики и всего мира, пугая "непрогнозируемыми ядерными и радиационными рисками". При этом в корне всех бед лежит отлучение международных организаций от контроля "за самым загрязнённым радиоактивными отходами и ядерным топливом", с их субъективной точки, регионом на планете — русской Арктикой. Но так ли "экологичны" цели и интересы Bellona на самом деле?

Арктическая зона притяжения

С недавних пор Арктика находится в зоне особого внимания. Причём далеко не только учёных, путешественников или, к примеру, климатологов, обеспокоенных проблемой таяния арктических льдов. Круг интересов гораздо шире. В первую очередь — в России. Роль арктических широт с точки зрения сохранения и повышения безопасности нашей страны в последние годы заметно возросла. Впрочем, как и экономическая значимость этих территорий. Изменившийся практически до неузнаваемости в последние пару лет под влиянием санкций экономический ландшафт и экстренная перестройка логистических и транспортных потоков, а также всех внешнеэкономических цепочек и связей в немалой степени отразились и на развитии арктических территорий.

Взять, к примеру, Северный морской путь (СМП). Его протяжённость составляет 5,6 тыс. км от Карских Ворот (пролив у архипелага Новая Земля) до бухты Провидения в Анадырском заливе Берингова моря. Период летней навигации длится всего несколько месяцев, но уже в 2024 году при поддержке ледокольного флота навигация на всём протяжении пути может стать круглогодичной.

Летом 2022 года правительство РФ утвердило план развития Севморпути до 2035 года, на реализацию плана предполагается потратить около 2 трлн рублей. За этот период планируется увеличить ежегодный грузопоток по этой транспортной водной артерии примерно в 6,5 раза — с 34 млн тонн в 2022 году до 220 млн тонн в 2035 году. По оценкам "Росатома", являющегося оператором СМП, в 2023 году этот показатель уже составил рекордные 36 млн тонн. При этом число выданных разрешений на плавание в акватории СМП выросло почти на 5%, а в сегменте иностранных компаний, использующих СМП для перевозок, — более чем в 2 раза. В планах правительства к концу текущего года нарастить грузопоток до 80 млн тонн. Транзитные перевозки по СМП в прошедшем году также обновили исторический максимум — 2,1 млн тонн. Лидер среди транзитных грузов — нефть. По словам спецпредставителя по вопросам развития Арктики госкорпорации "Росатом" Владимира Панова, транзитный грузопоток — маркер востребованности СМП. А итоги 2023 года — только начало большого пути.

Кстати, о нефти и других "ресурсных" точках притяжения в Арктике. По экспертным оценкам, арктические запасы нефти составляют порядка 90 млрд баррелей, газа — почти 50 трлн кубометров, газового конденсата — свыше 40 млрд баррелей. Почти 2/3 из них залегают на русских или "потенциально русских" (с точки зрения международного права) территориях. А прогнозные угольные запасы стремятся к 800 млрд тонн, что составляет до половины всех наших запасов угля. И именно разработка в первую очередь нефтегазовых, а также угольных месторождений становится инвестиционным драйвером развития всей русской Арктики.

Высокое напряжение

Ресурсный потенциал арктических земель и акваторий, в том числе официально не принадлежащих ни одному государству огромных территорий арктического шельфа, простирающихся до Северного полюса, фактически эксклюзивные права России на использование транспортных возможностей региона через Северный морской путь (самую короткую дорогу из стран Юго-Восточной Азии в Европу) будоражат умы представителей многих стран. В том числе США, Канады, а также ряда "северных" европейских соседей. Активное присутствие России в этом регионе многим из них может не нравиться. А в условиях усилившегося политического противостояния России со странами блока НАТО, который ко всему прочему совсем недавно пополнился новыми членами в лице Финляндии и Швеции, "арктический вопрос" выходит на новый уровень.

Как полагают некоторые эксперты, именно контроль над русской Арктикой является опосредованной целью вступления этих двух стран в Североатлантический альянс. Наряду с сугубо военными интересами НАТО в окрестностях РФ экономическая заинтересованность в ослаблении влияния России в этом богатом ресурсами и транспортными возможностями регионе выглядит вполне логично. Тем более что в условиях глобального потепления климата Северный морской путь имеет все шансы трансформироваться из сугубо русской территории ограниченного природными условиями судоходства в полноценную мировую торговую артерию, в развитии и эксплуатации которой заинтересованы также азиатские страны, включая Китай и Индию.

На этом фоне появление доклада норвежских экологов из Bellona, ставящих под сомнение состоятельность России в качестве экологического оператора региона, может иметь под собой подоплёку, весьма далёкую от заявленных целей борьбы за сохранение уникального биоразнообразия и экологического благополучия Арктики и защиты всего этого богатства от радиоактивного загрязнения.

По радиоактивному следу Bellona

Действительно, при чём здесь радиация? Арктика — это не только кладезь биологических, углеводородных и других ресурсов. Еще в 50-е, 60-е годы прошлого века этот регион стал основным полигоном гонки вооружений. Здесь проводились испытания атомного оружия, в том числе знаменитой мощнейшей водородной бомбы — "Царь-бомбы" или "Кузькиной матери", которой Хрущев грозил США. Надо отметить, что вклад в радиационное заражение Северного Ледовитого океана в тот период внёс не только СССР, но и другие ядерные державы. Лишь в 1963 году был введён официальный запрет на международном уровне на проведение испытаний ядерного оружия в атмосфере, космосе и под водой.

Впрочем, к "ядерному наследию" в русской Арктике авторы доклада из Bellona относят куда более широкий перечень проблем и объектов. Тут и старые энергоблоки Кольской АЭС, и "места мирных ядерных взрывов", и выведенные из эксплуатации атомные корабли, и затонувшие атомные лодки, а также другие радиационно-опасные объекты на дне морей Арктического региона. Обеспокоены в норвежской Bellona и судьбой хранилища отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) на бывшей военной базе ВМФ в Губе Андреева, расположенной примерно на одинаковом расстоянии от Мурманска и Норвегии — чуть менее 60 км.

Суть антироссийского доклада Bellona сводится к тому, что отсутствие западного финансирования и доступа международных экологический организаций, подобных ей самой, к объектам в зоне русской Арктики после начала СВО грозит разрушением всей системы радиационного экомониторинга в регионе и потенциально фатальными последствиями для мира. "Это повлечёт за собой замедление работ по этим проектам (проектов ликвидации угроз радиоактивного загрязнения. — Ред.) или даже их остановку на неопределённое время, а также непрогнозируемые случаи возникновения ядерных и радиационных рисков", — пишут авторы доклада. И добавляют: "Ликвидировать эти объекты или даже привести их в максимально безопасное состояние в современных неблагоприятных геополитических и экономических условиях практически невозможно".

Экологи на хайпе

"У нас действительно есть всякие захоронения на дне океана, всякие контейнеры с отходами, подводные лодки. "Друзья" из Bellona утверждают, что после ухода иностранцев этим в России никто не занимается. Подобные утверждения — хайп", — говорит генеральный директор Института экологического проектирования и изысканий (АО "ИЭПИ") Владимир Слободян. "Давно известный факт, что и Greenpeace, и Bellona работают и зарабатывают исключительно на хайпе. Чем больше они хайпуют, тем больше им выделяют денег за это", — объясняет природу претензий к России со стороны Bellona Слободян Владимир Юрьевич.

По словам гендиректора ИЭПИ, радиоактивный вопрос (именно вопрос, а не проблема, специально подчёркивает эксперт) в русской Арктике вполне решаем. Но требует научного подхода и некоторых институциональных изменений. Он пояснил, что в России есть три ведомства — МЧС, "Росатом" и Минобороны, которые "как бы должны заниматься вопросом". Но из-за несогласованности административного взаимодействия между ведомствами работа в этом направлении ведётся недостаточно активно. "Тут дело не в злом умысле властей России, а в отсутствии чёткого распределения ответственности между ведомствами. Решим этот вопрос — и всё пойдет хорошо", — уверен Слободян.

Что касается научного подхода, то без экологического мониторинга (Институт экологического проектирования и изысканий много лет специализируется на этом направлении) тут не обойтись, полагает эксперт. "По итогам экомониторинга вполне может оказаться, что вопрос поднятия затонувших подлодок, которым всех так пугает Bellona, не такой уж и актуальный. Звучит страшно? Да. Но по факту совсем не критично", — говорит Владимир Слободян из АО "ИЭПИ". По его мнению, именно научный, а не хайповый подход поможет понять, что на самом деле происходит с вызывающими опасения экологов объектами.

Может, они там такие герметичные, что с ними и так ничего не произойдёт? Большинство этих радиоактивных отходов содержат тяжёлые изотопы. Такие изотопы на самом деле химически инертны. Они не вступают ни в какие химические цепочки. Тот же цезий, которого обычно много в массе радиоактивных отходов, химически слабо взаимодействует с другими веществами и обычно сорбируется взвешенными частицами или донными отложениями. Он никак не мигрирует в почве или иловых осадках, не попадает в пищевые цепочки,

— объясняет гендиректор ИЭПИ Владимир Юрьевич Слободян. По его словам, из радиоактивных изотопов самые опасные — лёгкие газообразные, а экомониторинг атмосферного воздуха как раз позволяет выявлять и контролировать потенциальные источники радиоактивного загрязнения.

Слободян уверен, что комплексные экологические исследования в этой области не только эффективны, но и гораздо менее затратны, нежели бездумный подъём и утилизация затонувших атомных лодок или каких-то ёмкостей с радиоактивным содержимым. Особенно если к делу экомониторинга на регулярной основе подключать молодых учёных и студентов. Как это уже практикует Московский государственный университет, отправляя начинающих специалистов для участия в организованных при поддержке среднего и крупного бизнеса арктических экспедициях. Генеральный директор ИЭПИ Слободян предлагает не обращать внимания на чужой хайп, а спокойно работать и обеспечивать научный подход к решению сложных арктических вопросов.